Бог ненавидит грех и тех кто служит ему! Грехи против бога, себя и ближнего.

Сказано: чтобы научиться не осуждать, надо разделить грех и грешника: первый - ненавидеть, второго любить. Но почему всегда хочется разобраться с человеком, как-то удобнее и проще ненавидеть грешника, даже самого себя, когда грешишь, а не «абстрактный» грех?
Размышляет священник Игорь ПРЕКУП.

Споручница грешных. Современная икона Богоматери.

В чем мудры змии и кротки голуби

Любовь к грешнику и ненависть к греху в нем? - Какой абсурд!
Абсурд?.. - Знакомо. Тертуллиану приписывают афоризм: «Верую, потому что абсурдно» (Credo quia absurdum est).

А вот еще один христианский, уже евангельский «абсурд»: «Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» (Мф. 10; 16), - наставляет апостолов Господь. Что может объединять змею и голубя? Чем это поможет любить грешника и ненавидеть грех?

Комментируя слова Христа, прп. Варсонуфий Великий пишет: «Кто мудрость змия в отношении зла соединит с незлобием голубя в отношении добра, тот не допустит мудрости своей смешаться с лукавством и простоте своей быть несмысленною».

Прп. Исидор Пелусиот об этом говорит так: «Мудрость, растворенная простотою, есть некое божественное достояние и, скажу даже, составляет самую совершенную добродетель. Но если одна от другой отделена, то мудрость впадает в лукавство, а простота кончает глупостью; потому что первая способна делать злое, а последняя - обманываться».

Итак, мудрость змеи и незлобие голубя хороши именно в своем сочетании. Их творческий синтез поможет нам, во-первых, распознать грех и даже того, кто за ним стоит (см. ниже), во-вторых, сдержать свои эмоции, проконтролировать чувство обиды и гнева.

Как ненавидеть грех правильно?

Но как же быть в самим злом, причиненным нам? Надо ли опустить руки и позволить злу оставаться безнаказанным? Ну, во-первых, зло в итоге безнаказанным не окажется в любом случае. Не стоит забывать про «Мне отмщение, Я воздам» (Рим. 12; 19). Уже в том, что Бог попускает впадать в грех-наказание, другое дело, вразумляется ли наказуемый этим попущением?

Но вот что особенно важно понять: когда мы рассуждаем о безнаказанности зла, мы опять же переживаем о безнаказанности не зла, а злодеев . Причем не столько о безнаказанности как таковой (ведь в самом попущении зла уже состоит наказание), сколько об отсутствии возмездия за зло. И справедливо переживаем, потому что видимая безнаказанность развращает злодея и вводит в соблазн окружающих: одних побуждая вслед за ним творить зло (не карается, значит, можно), других - беспомощно опускать руки. Между тем, именно злу надо препятствовать осуществляться и распространяться. Отсюда - разборчивость в средствах.

Вся «абсурдность» новозаветного нравственного сознания в этом целеполагании: истреблять зло, но само зло в целом, не зацикливаясь на отдельных точках его проявления, но удерживая в поле зрения все пространство, дабы зло, как будто бы эффективно подавляемое нами на каком-то видимом участке, внезапно не зашло нам с тыла. И здесь не обойтись без сочетания змеиной мудрости с простотою голубя.

С «человеческой» точки зрения - это абсурд: отдавать предпочтение решению глобальной проблемы перед кажущейся насущной. Однако ключевое слово - «кажущейся». Свящ. Александр Ельчанинов писал в своем дневнике: «Божье - любить ненавидящих. Дьявольское - ненавидеть, оскорблять любящих. Человеческое - любить любящих, ненавидеть ненавидящих».

Всякий раз, когда мы сталкиваемся со злом, перед нами встает вопрос: чьи мы? Ведь «Божье» у о. Александра не означает лишь то, что свойственно исключительно Богу, но то, что «по Нему», что уподобляет и приобщает Ему , роднит с Ним, согласно словам Христа: «Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного…» (Мф. 5; 43-45). То есть сказано предельно ясно: если хотите быть сынами Отца Небесного, поступайте так-то и так-то… Нам это неприемлемо? Вольному - воля. Это родственников по плоти мы не выбираем, а быть чадами Божиими или нет - наш выбор, который осуществляется принятием или отвержением ига Христовых заповедей.

«По-человечески» - все очень просто и понятно каждому. «По-Божиему», на «человеческий» взгляд - красиво, да, но… как-то нереально, что ли?.. О какой еще кротости, о какой любви к врагам вообще всерьез можно говорить?! Нет, жизнь есть жизнь, и нечего тут выдумывать. Будешь мямлить - затопчут. Что значит любить врагов? Ближнего любить - это понятно: своих родственников, друзей, но врагов? Где моя благодарность друзьям, ведь я к ним отношусь как к врагам, если врагов я люблю?


Кадр из фильма "Русалка" (1996). Мультипликатор Александр ПЕТРОВ

Враг - тоже ближний

Для начала стоит обратить внимание, что понятие «ближний» не тождественно понятиям «близкий», «друг», «родственник». Ближний - это необязательно тот, кто мне близок по духу или по плоти. Это человек, с которым я вступил в общение (быть может, мимолетное, по долгу службы или находясь в одной очереди), а то и не вступил, просто человек оказался поблизости, в досягаемости моего зрения и слуха.

Благодаря современным средствам коммуникации круг наших ближних значительно расширился: о чьих-то проблемах мы узнаем из СМИ и эти люди, хотим мы того или нет, становятся нашими ближними, потому что мы можем так или иначе отреагировать на информацию; с кем-то мы вступаем в общение, случайно пересекаясь в интернете, и уже не можем списать все на «виртуальную реальность» (люди-то настоящие).

И враг мой - тоже ближний. Да, чуждый мне по многим признакам, но единый со мной по богоподобной природе и близкий по факту пересечения в одном пространстве - ближний.

Одно дело, если у меня не получается любить врагов, другое - когда я не хочу этого. Внешне, вроде бы, одно и то же, а суть принципиально иная. Первое - неудача блудного сына на пути в Отчий дом, второе - уклонение от пути . А Царство Божие - не Рим, чтобы туда все дороги вели.

Но как быть с тем, что «затопчут», что, в конце концов, безнравственно - позволять злодеям торжествовать и распоясываться?

Насчет первого ничего не поделаешь, иногда надо выбирать: угодничание перед миром или угождение Богу. Евангелие указывает крестный путь, а «слово о кресте для погибающих юродство есть» (1 Кор. 1; 18). Поэтому непонимание неизбежно. И не только среди «нецерковной общественности». Однако сбывается слово Господне: «Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше» (Ин. 15; 20).

«Затопчут»?.. Потопчут - да. Но затопчут - это, как показывает церковная история, вряд ли.

Итак, «кто памятозлобствует на демонов, тот не злопамятен на людей, но с демонами заключает мир, кто памятозлобствует на брата», - пишет прп. Нил Синайский монаху Евлогию.

Из этих слов нет оснований делать выводы о невменяемости человеку его греха. Каждый ответственен за свои поступки, за состояние души, потому что по дару свободной воли мы постоянно делаем выбор, каким помыслам оказывать предпочтение, какие принимать, какие отвергать, трудиться ли над собой или пускать душу на самотек страстей.

Да, человек «удобопреклонен ко греху», немощен, болен грехом, и порой не только немощен и болен, а сознательно служит злу. Грань между этими двумя стадиями душевного заболевания не столь четкая, как нам бы хотелось.

Но опасно забывать о том, что источник зла, его первопричина - «духовный и началозлобный змий», «человекоубийца от начала… лжец и отец лжи» (Ин. 8; 44), с подачи которого мы и упускаем из внимания, что «наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (Еф. 6; 12).

Какие же выводы из всего этого следуют? Что закоренелых грешников надо отстреливать как бешеных собак? Или, может, наоборот, раз это болезнь, мы не можем вменять человеку его преступление, ведь его таким «сделали» родители своим дурным воспитанием или психотравмами, общество своим равнодушием или, наоборот, жестокостью, диавол, наконец, вернее, изначально он, раз от него греховные помыслы исходят?

Здесь уместно вспомнить, что крайности - от диавола. Да, мы все больны и должны лечиться. Да, источник болезни - не в человеке, но… в человеке, в его свободном выборе - причина перехода болезни в «открытую форму». Человек морально ответственен за свое физическое и психическое здоровье настолько, насколько он в состоянии что-то предпринимать со своей стороны. А если не в состоянии, подлежит карантину, порой - насильно.
Но как бы вы отнеслись к врачу, который презирает своего пациента за его «неприятную» болезнь?

Больно видеть, как психиатр брезгливо относится к пациенту, презирая его за душевные вывихи. Так же скверно (и даже хуже), когда мы переносим свое здоровое неприятие греха на человека, пораженного им. Не менее плохо, когда мы, осознавая порабощенного греху человека больным, опускаем руки, вместо того, чтобы дать ему почувствовать собственную ответственность за то, что его болезнь запущена, или, как минимум, защитить от него невинных людей.

Был ли христианином Кот Леопольд?

Что же касается «безнравственности» христианской кротости и всепрощения, проистекающих из любви к Богу и ближнему, то на этом стоит остановиться особо. Кто сказал, что любовь к врагам предполагает потворство им? Какой светильник веры заявил, что Кот Леопольд - «правило веры и образ кротости»? Напротив, свт. Иоанн Златоуст в толковании Заповедей Блаженств говорит: «Когда мы, видя других оскорбленными, не защищаем их, а молчим, это - малодушие; когда же, сами получая оскорбления, терпим, это - кротость. Что такое дерзновение? Опять то же самое, т.е. когда мы ратоборствуем за других. А что дерзость? Когда мы стараемся мстить за самих себя. <...> Кротость есть признак великой силы; чтобы быть кротким, для этого нужно иметь благородную, мужественную и весьма высокую душу». «Раб Христов более познается по кротости своего нрава, нежели по имени, которое дали ему родители. <...> Кроткий есть отец сирот, защитник вдовиц, покровитель бедности, помощник притесняемых, всегда защищающий справедливое».

Случай из жизни

Хочу привести пример из моей пастырской практики. В нем, на мой взгляд, человек убедительно боролся с грехом, но был милостив к грешнику.

В семье моей многодетной прихожанки Татьяны вскрылась беда: ее муж оказался педофилом, жертва - ее дочь от первого брака. Вскрылось уже постфактум. К тому времени девочка уже два года находила в себе силы бороться (началось все, когда ей было 9 лет, а к 14-ти она окрепла физически и морально настолько, чтобы отвергать домогательства отчима). Матери она ничего не рассказывала, потому как отчим нашел веский, хотя и банальный, аргумент: «Представляешь, что мама с собой сделает, если узнает?»
Когда Татьяна обо всем узнала, то немедленно отселила мужа, но поначалу заявлять на него в полицию не стала, поскольку тот утверждал, что уже два года как покаялся, больше ничего не было. Несчастная мать, в надежде, что он в самом деле изменился и больше не опасен (а мстить она считала неприемлемым для христианки) ограничилась тем, что запретила ему любые контакты с падчерицей и стала готовиться к разводу. Однако дальнейшее поведение мужа дало повод сомневаться в искренности его раскаяния. А когда он, заговорив с пострадавшей девочкой по телефону, нарушил мораторий на общение, мать пошла с ней в полицию.

Родственники мужа наняли лучшего адвоката по криминальным делам, известного также своей особой «небрезгливостью». Одновременно они стали давить на Татьяну, «убеждая» под страхом отъема квартиры, отказаться от показаний. На их стороне было, казалось, все: и деньги, и связи, и «беспроигрышный» адвокат. Но с Божией помощью истерзанной горем женщине (кроме старшей у нее было еще две девочки и два мальчика) удалось довести дело до суда и добиться обвинительного приговора, чтобы после развода он не мог претендовать на детей (незадолго до описываемых событий муж высказал намерение развестись и отнять детей, что было вполне реально, если учесть, что Татьяна - инвалид по астме, не работала, а вид на жительство истекал).

Споручница грешных. Современная икона Богоматери

Заповеди в действии

Но на этом история Татьяны не завершилась. Адвокат мужа, видя, что дело выиграть невозможно (на основании комплексной психолого-сексологической экспертизы его клиент был признан опасным для общества и детей педофилом), предложил упрощенное (договорное) судопроизводство, в результате которого извращенец должен был в дополнение к семи уже отбытым в СИЗО месяцам получить всего три года условно (!).

Мать оказалась перед выбором: пойти навстречу и согласиться на издевательски ничтожное наказание за страшное преступление или настаивать на обычном судопроизводстве, а там уж как суд решит (от 6-ти до 15-ти лет колонии).

Святой Татьяна не была. Но была человеком живой веры и новозаветного духа. Она испытала самые естественные в такой ситуации чувства, от гнева до ненависти. При мысли о том, что происходило с дочерью на протяжении нескольких лет, ее порой накрывало так, что окажись муж в тот момент рядом, убила бы... Но, да не покажется это странным, она всерьез принимала заповеди Божии . В том числе и евангельские слова о непозволительности действий во гневе. Победили не обида и боль. Для меня это стало примером, как можно и должно разделять грешника и грех, одновременно ненавидя грех, не позволять себе ненависти к грешнику.

Признаюсь, я не был в восторге от ее намерения пойти навстречу адвокату и смягчить наказание, и осторожно высказал соображение, что, конечно, ее желание поступить по-христиански я могу только приветствовать, но вряд ли этот человек искренне кается и хорошо бы ему сесть годков этак на -дцать, чтобы младшие дети успели вырасти к тому времени, когда он выйдет на свободу.

Татьяну мое робко высказанное соображение не убедило, а настаивать я не считал себя вправе: если мое чадо хочет ради Христа простить злодея в надежде на то, что он изменился или что ее великодушие поможет ему осознать свою вину, покаяться и спастись, то какой я пастырь, если буду ей в этом намерении препятствовать? Какой я пастырь, если препятствую своей духовной дочери, Господу поспешествующу, спасти душу своего врага? Тем более, что вдруг это и в самом деле шанс для его души, а я своим вмешательством возьму да и лишу заблудшую душу этой соломинки?

Словом, Татьяна согласилась на приговор по трем статьям УК, радуясь, что избавила дочь от кошмара судебного заседания и в глубине души надеясь, что его родственники теперь оставят ее с детьми в покое. Однако очень скоро выяснилось, что я в своем робком действии отрезвить свое чадо был прав: как только извращенца условно освободили, родственники представили общественности это как оправдательный приговор (выставив, таким образом, Татьяну с пострадавшей дочерью в качестве гадких клеветниц), саму же мать пострадавшей девочки прокурор предупредила, что она будет подвергнута уголовному преследованию, если посмеет в свое оправдание распространять информацию, представляющую тайну следствия (поскольку заседание было закрытым).

Позже родственники мужа предприняли попытку унаследовать квартиру, в расчете продать ее, чтобы компенсировать расходы на суды, экспертизу и пр. Татьяне было больно слышать о себе сплетни в ответ на сделанное добро, страшно от мысли, что она с детьми может и в самом деле остаться без квартиры. Обиды и страхи кого угодно могли бы довести до озверения. Но не Татьяну. При всем том, что она трезво оценивала родственников бывшего мужа, зла на них она не держала, ненависти не питала, старалась не осуждать, без суеты предпринимая необходимые юридические шаги, чтобы предотвратить выселение.

…Она умерла от приступа астмы в Пасху 2010 г., едва успев оформить в судебном порядке развод и добиться беспрецедентного лишения педофила родительских прав в отношении всех пятерых детей . О кошмаре, который последовал за ее кончиной, о том, как родственники педофила вознамерились подправить свой «поплывший» семейный имидж через установление (вопреки воле Татьяны) опекунства над осиротевшими детьми, как они нашли общий язык с местной ювенальной юстицией, как мне пришлось через СМИ привлекать внимание общественности, чтобы не допустить «помещения детей в среду родственников» (формулировка чиновницы ювенальной юстиции), как старшая дочь Татьяны (на тот момент уже совершеннолетняя) начала бороться за право самой стать опекуном своих сестер и братьев, что из этого вышло и т.п. - это уже совсем другая история. Мы не об этом. Мы о том, как разделять грешника и его грех.

Один специалист по вопросам семьи и брака назвал как-то гнев убийцей любви. Говорил он так применительно к семейной жизни, но это выражение можно отнести и к человеческим взаимоотношениям вообще. Раздражительность, гнев не только являются причиной конфликтов, но и убивают те чувства любви, дружбы, симпатии, уважения, которые мы имеем к людям. В минуту гнева меняется наше отношение к человеку; его черты, особенности, милые привычки, вызывавшие, может быть, наше восхищение, предстают теперь в искаженном, уродливом, карикатурном виде. От любви до ненависти, как говорится, один шаг.

Если человек увидит себя в зеркале в припадке гнева, ярости, он просто ужаснется и не узнает сам себя, настолько изменился его облик. Но гнев помрачает не только и не столько лицо, сколько душу. Гневающийся становится одержим бесом гнева.Большинство убийств происходят не с целью ограбления, не с целью убрать свидетелей или конкурентов, а просто в пылу ссоры или драки. Конечно, как правило, дело здесь не обходится без алкоголя. И вот друзья, приятели, а иногда и самые близкие, родные друг другу люди, еще недавно вместе выпивавшие, в приступе пьяного гнева хватаются за ножи, тяжелые предметы – и происходит непоправимое. В скупых милицейских сводках это называется «убийством на бытовой почве». И таких убийств, я повторяю, подавляющее большинство.

Убийство, конечно, крайнее выражение гнева. Но даже если дело не доходит до физического насилия, любые проявления гнева убивают нашу душу изнутри и разрушают наши отношения с ближними. Сколько браков распалось из-за постоянных ссор и споров между супругами, сколько родственников и бывших друзей годами не общаются, поссорившись когда-то из-за каких-то пустяков!

Причины гнева

Рассмотрим основные причины, вызывающие раздражительность и гнев.

Святитель Феофан, Затворник Вышенский, пишет: «Гнев и обидчивость – от самоцена (то есть самолюбия), по которому мы признаем и чувствуем себя стоящими немало; потому, когда кто дерзнет не воздать нам должного, кипятимся и замышляем отмщение». Самомнение, самолюбие, завышенная самооценка – вот частая причина обидчивости и гнева. Легко быть спокойным и снисходительным, когда тебя все хвалят, а тронь только пальцем, сразу видно, чего мы стоим. Горячность, вспыльчивость может быть, конечно, следствием чересчур темпераментного характера, но все же характер не может служить оправданием для гнева. Человек раздражительный, горячий должен знать эту свою черту и бороться с ней, учиться сдерживаться. Тем больший будет ему венец за труд. Спокойному, флегматичному легче бороться с раздражением и гневом. Есть люди, обладающие властным, доминирующим характером, они хотят, чтобы все было по их желанию, не терпят возражений. Таким тоже очень непросто преодолевать вспышки раздражительности и сдерживать порывы гнева. Святитель Феофан советует таким: «Вижу, что причина… в том, что вам не хочется пожертвовать чем-либо из заведенной аккуратности… это болячка ваша. Прогоните ее, негодную, и покойнее будет. Явите сим самоотвержение: ибо тут вся самость и с руками, и с ногами».

Святые отцы называют еще одну причину гнева – зависть.

Этот грех очень часто бывает связан со сребролюбием, недаром эта страсть стоит перед страстью гнева. Завидуют обычно тем, кто богаче, удачливее, кому больше дано. Даже у очень богатых людей постоянная конкуренция, соперничество, «у кого больше нулей на банковском счету». Зависть приводит к ненависти, даже толкает на убийство. «Кто уязвляется завистью и соперничеством, – говорит преподобный Ефрем Сирин, – тот жалок, потому что он – соучастник диавола, завистью коего «смерть вниде в мир» (Прем. 2: 24). Сердце его всегда изнемогает от печали, тело снедается бледностью, и силы его истощаются. Зависть и соперничество – страшная отрава: от них родятся оклеветание, ненависть и убийства».

Виды гнева

Гнев может иметь разные проявления. Это и раздражительность, вспыльчивость, страстные споры. Это и злопамятство, ненависть, жажда отмщения, непрощение обид.

Любовь к словопрениям, спорам может также стать источником гнева, привести к конфликтам, ссорам. Опасность велика, потому что спор – это чаще всего не выяснение истины, а некая словесная дуэль, поединок, который происходит из желания потешить самолюбие, самоутвердиться. В споре почти всегда присутствует обида проигравшего. В пылу спора очень легко перейти грань и впасть в раздражение и гнев. Когда кончаются аргументы, часто в ход идет крик и даже взаимные оскорбления. Поэтому споров нужно всячески избегать.

О раздражительности, вспыльчивости поговорим немного позже, а сейчас я хотел бы немного остановиться на злопамятстве, обидчивости. Вообще говоря, злопомнение (так называется этот грех по-церковнославянски) ужасное чувство. Оно, как кислота, разъедает душу обидчивого и разрушает ее изнутри. Гнев, обидчивость – оружие обоюдоострое, и направлено оно, в первую очередь, не на наших обидчиков, а на нас же самих. Обидеться – глагол с возвратной частицей; «-ся» – по-славянски себя, то есть мы обижаем не кого-то, а самих себя. Ненавидимые и обидевшие знать не знают, может быть, что мы на них гневаемся, не подозревают, как мы страдаем и переживаем. Они спят себе спокойно и не о чем не думают, а обиженные вынашивают планы мести, не спят ночей, впадают в уныние, тоску, теряют аппетит и покой, думая только о своей обиде. Человек обидчивый ужасно наказывает сам себя, доводя подчас до полного изнеможения. Состояние гнева – это очень тяжелый стресс. Поэтому умение прощать врагов и обидчиков приносит огромную пользу не только духовному, но и психическому и физическому здоровью.

Как научиться прощать?

Первое: понять, что нужно это, в первую очередь, нам же самим. Мы сами очень выиграем, если научимся не обижаться на людей. Второе: нужно понять, что человек, который нас обидел, не ведал, что творил. Ведь даже самый закоренелый злодей имеет свою оправдательную версию. Когда распинали Господа нашего Иисуса Христа, иудеи действительно думали, что делают богоугодное дело: они не увидели в Нем Сына Божия. Другое дело, что душа их и разум были ослеплены грехом и страстью гнева и зависти, но они не понимали, что совершают. И поэтому Христос молился с креста: «Отче, отпусти им: не ведают бо, что творят» (Лк. 23: 34). И этого также «не ведают» все преступники и обидчики. Ибо, если бы они знали, что совершают грех, преступление, за которое они обязательно ответят перед Богом, они не стали бы этого делать. Они либо вообще не понимают, что такое грех, либо не осознают всей меры ответственности за него. Поэтому это люди, достойные жалости, люди несчастные, заблудшие и духовно больные, а на больных обижаться нельзя.

Все наши обиды, я напоминаю, есть порождение самолюбия.

И по-настоящему серьезных среди них вообще очень мало. Злонамеренных, сознательных обидчиков, в принципе, единицы. В основном люди обижают друг друга либо случайно, либо от недостатка ума и такта, опять же вовсе не думая кого-то обижать.

Раз обидчивость есть порождение самолюбия, нужно воспитывать в себе смирение. Поменьше обижаться и побольше обращать внимание на себя, спрашивая: «В чем здесь моя вина? Что я сделал не так, что возникла конфликтная ситуация? Может быть, нелестные эпитеты, которыми меня наградили, действительно недалеки от истины?». Ведь некоторые люди вообще никогда и не с кем не ссорятся и не конфликтуют, а другие на каждом шагу раздражаются, спорят и обижаются.

Еще один хороший способ: постараться встать на место обидчика, войти в его положение и оправдать его. Выступить не обвинителем, а адвокатом. Тогда будет легче простить. Например, нас обидела чем-то продавщица в магазине. Мы дали ей денежные купюры не развернутыми, а сложенными или смятыми, и она очень резко и раздраженно нам что-то сказала. Но представьте себе, что нам один раз на дню было лень развернуть их, а она весь день с утра до вечера стоит у прилавка, расправляет мятые деньги, отпускает товар, дает сдачу, да еще и несет очень большую материальную ответственность. А может быть, дома у нее проблемы, болеют дети, муж ушел и т.п. Так нам станет сразу понятно, почему она не мило улыбается нам, а наоборот, сердита. И оправдывая человека, мы научимся не осуждать его, а жалеть, понимать.

Гнев и молитва – две вещи несовместные

Священное Писание категорически запрещает молиться в состоянии гнева, непримиренности с ближними. «Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой» (Мф. 5: 23-24). И еще: «Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный; а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш Небесный не простит вам согрешений ваших» (Мф. 6: 14-15).

Молитва человека непримиренного, злопамятного есть лицемерие.

Как мы можем читать молитву Господню «Отче наш», в которой есть слова: «И остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим», и при этом иметь в сердце непрощенную обиду. Неискреннюю, лицемерную молитву Господь не приемлет. Совершенно немыслимо приступать к таинству причащения, не простив от всей души обидчиков. Если мы дерзаем причащаться в таком состоянии, то принимаем святые тайны в суд и осуждение, уподобляясь Иуде-предателю. Поэтому нужно использовать все средства и пути к примирению. Как говорит апостол Павел, «если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми» (Рим. 12: 18). А если невозможно, если человек никак не хочет идти на примирение? В таком случае нужно хотя бы в душе примириться с ним и от всего сердца простить ему все обиды. И, конечно же, молиться за него.

Непримиренность, вражда отводит от нас благодать Божию.

Вот какой пример приводит в своем «Отечнике» святитель Игнатий (Брянчанинов): «Два брата были во вражде между собой. Во время гонений на христиан их схватили и, подвергнув многим мучениям, посадили в тюрьму. Один из них сказал другому: «Брат! Нам должно примириться и не гневаться одному на другого, потому что завтра мы должны умереть и предстанем Господу». Но тот отказался от примирения. На другой день их вывели из тюрьмы, чтобы отсечь им головы. Брату, желавшему примириться, голова была отрублена прежде, и он в вере отошел ко Господу. Другой же, не хотевший примириться, отрекся от Христа. Мучитель спросил: «Почему ты не отвергся вчера, прежде пытки, чтоб избежать ран, а отвергся только сегодня?». Он отвечал: «Я преступил заповедь Господа моего: не примирился с братом. За это Бог оставил меня и отъял от меня Свою помощь. Лишенный ее, я отрекся от Христа»».

Гнев, ненависть отнимает от человека удерживающую благодать Божию, лишает его разума. Одержимый бесом гнева способен поднять руку даже на самых близких ему людей. Мы уже говорили, что большинство убийств происходит из-за гнева. И самое первое убийство на земле тоже совершилось по этой причине. Из-за чего пошел на братоубийство Каин? Причина в самолюбии и зависти к брату. Господь принял жертву Авеля, а на дар Каина не призрел, потому что увидел, что тот принесен не от чистого сердца. Видя мрачные мысли Каина, Господь предупреждает его: «…у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт. 4: 7). Вспомним: каждый грех начинается с принятия помысла о нем. Каин посеял семена ненависти к брату в сердце, не стал пытаться «господствовать» над гневом и дошел до убийства.

Приведу еще один пример, показывающий, до какого состояния может дойти человек, поддавшийся гневу. Отец великомученицы Варвары Диоскор был язычником. Овдовев, он сосредоточил всю свою душевную привязанность и заботу на своей единственной дочери. Воспитывал ее, скрывая от посторонних глаз; готовил к замужеству с богатым и знатным человеком; нанял языческих учителей для ее образования и воспитания. Диоскор думал, что любит свою дочь. Но вот Варвара тайно принимает христианство. Когда отец узнал об этом, гневу его не было предела, он обнажил меч и погнался за ней. Варвара спаслась тогда чудом. Найдя свою дочь, отец избил ее, заключил под стражу, долго морил голодом, а потом отдал правителю города на страшные пытки и истязания. Диоскор сам казнил свою дочь, отрубив ее голову мечом. Гнев Божий не замедлил покарать Диоскора и правителя: они оба были поражены молнией.

Что случилось с Диоскором? Почему он, еще недавно окружавший единственную дочь заботой и попечением, так жестоко и беспощадно расправился с ней? Диавол нашел его слабое место – гневливость. Не поборов в себе страсть гнева, нечестивый отец был полностью захвачен ею, он уже не владел собой, превратившись в послушную игрушку в руках сатаны.

Страсть гнева, как и блудную, святые отцы не зря сравнивают с огнем, пламенем, пожаром. «Из искры возгорится пламя»: начавшись с небольшой вспышки, гнев способен за считанные минуты охватить душу и привести к непоправимым последствиям. Как не допустить пожара, как гасить в себе адский пламень?

Преподобный авва Дорофей приводит такую аналогию: «Кто разводит огонь, тот берет сначала малый уголек: это слово брата, нанесшего оскорбление (то есть внешний фактор, вызвавший гнев и раздражение). Вот это пока еще только малый уголек, ибо что такое слово брата твоего? Если ты его перенесешь, то ты и погасил уголек. Если же будешь думать: «Зачем он мне это сказал, и я ему скажу то и то, и если бы он не хотел оскорбить меня, он не сказал бы этого, и я непременно оскорблю его», вот ты и подложил лучинки или что-либо другое, подобно разводящему огонь».

С раздражением, гневом нужно бороться сразу, в самом начале, пока они еще подобны угольку. Уголек легко затоптать, погасить. Но если не только не гасить его, но и, наоборот, раздувать, поддерживать горение – пожар неминуем. Как помысел, пока еще он не вошел в сердце, прогоняется легко, но когда он угнездился в душе, справиться с ним сложнее, так и первоначальный гнев, раздражение преодолевать надо на самом подходе. Ответная внутренняя реакция на какое-то неприятное нам событие или действие – вещь вполне естественная. Например, нас случайно толкнули на улице. Первая реакция, конечно, возмущение, но его тут же надо погашать, чтобы дальше оно не перешло в гнев.

Святитель Феофан советует: «Вспышки одолевают… Учитесь не давать им ходу, а как только покажутся, подавлять их. Вспылить будто ничего, но тут весь эгоизм или грешный человек. Молитесь и сами собирайте мысли, которые были бы водой против сего огня. Память Божию держите и память смертную. Эти два помышления суть держава всего доброго и прогнание всего недоброго… На свете ничего нет, из-за чего можно бы серьезно ссориться, кроме спасения души».

В борьбе с раздражительностью и гневом очень помогает принцип взвешивания.

Его суть в том, что, когда нам хочется дать волю своим эмоциям, поссориться с ближними, прогневаться, нужно сделать паузу и взвесить на мысленных весах. На одной их чаше то, ради чего мы раздражались, что нас вывело из себя, а на другой то, что мы теряем в результате ссоры, конфликта: это мир душевный, наши хорошие, мирные отношения с ближними, их расположение, доверие к нам. Опять же, нужно вспомнить, как мы обычно себя чувствуем после ссоры, когда дали волю гневу, выпустили пар, наговорили много лишнего. В душе образуется опустошенность, мрак, нас преследует чувство стыда за несдержанность, слабоволие. И вот когда все это будет взвешено, обычно желание ссориться как-то пропадает. Самое главное здесь – уметь вовремя сделать паузу и представить себе, что же мы теряем из-за гнева и раздражения.

Справиться с раздражением, мрачными, злопамятными мыслями очень помогает чтение Евангелия и Псалтири. И хотя в минуту раздражения бывает очень непросто понудить себя на чтение, но потом приходит успокоение. Можно вполне отвлечься от гневных раздраженных мыслей какой-нибудь работой. К человеку, сидящему праздно, демоны гнева приступают особенно часто. Кстати, это касается и всех остальных страстей. Лень, безделье, праздность – питательный бульон для выращивания почти всех страстей.

Помогает победить гнев и чувство юмора.

Ведь обида, гневные мысли есть порождение гордыни, самолюбия. Поэтому к себе нужно относиться с самоиронией, а также не воспринимать слишком серьезно, близко к сердцу какие-то обиды и колкости в наш адрес. Шутка, юмор, употребляемые в меру, никогда не отрицались святыми отцами. Святитель Феофан Затворник в своих письмах разным людям часто применяет добрые шутки; преподобный Амвросий Оптинский сочинял даже специальные шутливые стишки, наставляя приходящих к нему. Умеренная веселость, чувство юмора – это своего рода предохранительный клапан, который устанавливается на паровом котле или на газобаллонном оборудовании. Он оберегает котел, баллон от излишнего давления, от взрыва. Если слишком серьезно относиться к некоторым вещам, например к повседневным неприятностям, можно просто сойти с ума. Как-то один охотник проходил мимо кельи преподобного Антония Великого и услышал, как преподобный что-то рассказывает братии, и они все вместе смеются. Потом он спросил у старца: «Как же могут монахи шутить и смеяться?». Тогда авва попросил охотника натянуть свой лук посильнее. Тот выполнил просьбу. Тогда преподобный Антоний сказал: «Еще сильнее». Этот человек возразил: «Тогда лук просто лопнет!». «Вот так и человек не может постоянно находиться в напряжении, ему нужна разрядка, отдых», – сказал преподобный.

Раздраженного, гневного разговора, ссор нужно, конечно, избегать.

Но что делать, если между людьми действительно возникли серьезные противоречия, проблемы, и их нужно как-то решить, иначе отношения могут зайти в тупик? Конечно, бывают очень серьезные проблемы, которые нельзя замалчивать, делая вид, что ничего не происходит. Иногда требуется действительно серьезный разговор. Но как раз такой разговор ни в коем случае нельзя вести в минуту раздражения и гнева, иначе ничего хорошего не получится. Нужно обязательно выбрать время, когда страсти улягутся и оппоненты успокоятся. В состоянии раздражения, эмоций человек не способен принять правильное решение. Он находится в состоянии аффекта, помрачения, он не адекватен. В момент гнева говорю уже не я, а мой гнев. Преподобный Моисей, старец Оптинский, видя какую-либо провинность одного из вверенных ему монахов, не сразу делал ему замечание, но через некоторое время, когда и он сам, и провинившийся были в спокойном состоянии духа.

В германской армии был закон: жалобы военнослужащих друг на друга принимались не сразу после инцидента, но по прошествии определенного времени. Это помогало принять правильное решение.

В Священном Писании сказано: «Солнце да не зайдет во гневе вашем» (Еф. 4: 26). Святой Иоанн Кассиан Римлянин говорит, что в умах гневающихся заходит Солнце Правды – Христос, ибо ум бывает омрачен гневом. Поэтому, конечно, никакого трезвого решения в споре в возмущенном состоянии духа принять не получится.

Но вернемся к теме серьезного разговора. Зарубежный психолог писатель Лен Макмиллан сформулировал основные правила мирного и конструктивного «выяснения отношений». Он делает это на основании той же цитаты из апостола Павла: «Гневаясь не согрешайте; солнце да не зайдет во гневе вашем. И не давайте места диаволу» (Еф. 4: 26-27). Как «гневаться не согрешая»? Надо серьезно взяться за саму проблему, а не раздражаться, нападать на собеседника. Ведь для того и ведется серьезный разговор, чтобы не обижать друг друга, а придти к какому-то решению. В споре очень часто забывается самое главное – предмет спора, люди переходят на личности. Ориентируясь на саму проблему, «не будем давать место диаволу». В разговоре с близкими людьми мы, в первую очередь, должны дать им понять, что по-прежнему любим их, но нам необходимо обсудить и решить определенные вопросы. Важно не перейти грань и не изменить в процессе разговора отношение к ближнему, не прогневаться на него. Наши отношения не должны пострадать из-за обсуждения проблемы.

«Солнце не должно зайти в нашем гневе». Нельзя затягивать решение важного вопроса, ибо нет смысла решать проблему, когда оба собеседника уже не владеют собой. Не нужно допускать, чтобы гнев перерос в затаенную горечь и обиду. Спорные вопросы необходимо решать быстро: обида может пустить корни в сердце.

Обсуждая сложившуюся ситуацию, нужно говорить прямо, искренне, без лукавства. Если мы будем что-то замалчивать, то вскоре вопрос возникнет опять. Не оставляйте вопроса нерешенным.

Конечно, эти основные постулаты «серьезного разговора» я изложил вкратце и своими словами. Разрешать конфликтную ситуацию нужно, руководствуясь не своими амбициями, а желанием мира и любви, прося у Бога помощи, тогда будет эффект.

Многие люди в ссоре, в конфликте боятся сделать первый шаг к примирению.

Понятно, что это непросто, но опасаться того, что нас неправильно поймут, не нужно. Чаще всего это воспринимается очень даже хорошо. Нашего оппонента, скорее всего, тоже тяготит сложившаяся ситуация, но он так же боится первым пойти навстречу. Идя на примирение с ближним, ни в коем случае нельзя указывать на его ошибки (так мы еще больше поссоримся), а смиренно признать свои собственные и попросить за них прощение. Вышеупомянутый Лен Макмиллан описывает пример такого примирения: «Мы только что поселились в нашем доме. Напротив него на лугу росло большое дерево, и вот настало время, когда листва осыпалась. По нашему городу ездила специальная машина, убиравшая мусор. Каждый понедельник она собирала опавшую листву, которую жители сгребали к обочине тротуара. В один прекрасный день, закончив эту работу, я отдыхал в гостиной. Выглянув в окно, я увидел, как, выйдя из своего дома, наш сосед стал пинать мою кучу листьев обратно на лужайку. По-видимому, какие-то листья попали на его территорию.

Меня охватил гнев, когда я увидел, что он делает.

Как только он вошел в дом, я вышел и снова сгреб листья на край тротуара. Но стоило мне самому вернуться в гостиную, как он опять вышел и начал пинать мою кучу назад. Не помню, как долго продолжалось это глупое соревнование, но я не на шутку был взбешен. Однако мне не пришло в голову поговорить с соседом и попытаться тут же уладить конфликт. Следующие три месяца мы глядели друг на друга с ненавистью. Стоило ему выйти из дома, когда я находился на заднем дворе, я тотчас же уходил к себе. Если на улицу выходил я, уходил он. Напряжение достигло такого накала, что казалось, мы с соседом вот-вот задымимся. Наконец, придя в себя, я сказал жене, что так больше продолжаться не может. У меня не хватило смелости встретиться с соседом лицом к лицу, поэтому я придумал следующее: позвонил ему по телефону. «Привет, это Лен, – сказал я. – Не вешайте, пожалуйста, трубку, мне надо вам кое-что сказать. Извините, что я вел себя так глупо. Мне очень жаль, что я задел ваши чувства, расположив эту кучу листьев напротив вашего дома. Прошу прощения». Не успел я закончить, как он сказал: «Лен, я чувствую то же самое. Я все хотел набраться смелости и тоже позвонить вам. Спасибо, что вы сделали это за меня».

Если бы я следовал Божиим правилам, которые Он оставил нам на случай разногласий, я бы избавил себя и своего соседа от трех месяцев бесполезных переживаний. Если бы я попытался разрешить эту проблему сразу (в тот же день, пока не зашло солнце), мы спали бы спокойно в ту ночь, как, впрочем, и во все последующие».

Преподобный Ефрем Сирин так говорит про подобные ситуации: «Если случилась ссора между братьями, то первый раскаявшийся получит венец победы, но венчается и другой, если не отвергнется раскаяния, но с готовностью сделает, что нужно для мира».

Говорят, что первым должен просить прощение тот, кто умнее. Великодушие, смирение, умение простить – это, конечно, свойства, присущие сильным натурам. Брань, крик – это оружие слабого, слабовольного. Но, победив гнев, раздражение, будем избегать соблазна впасть в гордыню, иначе мы можем просто заменить страсть гнева на страсть гордости. Один монах часто подвергался насмешкам и внешне спокойно и терпеливо переносил их. Когда братия спросили его, как ему удается не раздражаться на обидчиков, он сказал им: «Да что я буду обращать внимание на этих собак». Оказывается, в его душе царили гордость и презрение к людям.

В заключение скажу о самом главном – о том, с чего нужно всегда начинать борьбу с гневом.

А начинать ее нужно с молитвы за тех, на кого мы гневаемся, кто обижает нас и приносит неприятности. Евангелие дает нам прямое указание как поступать с такими людьми: «Молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5: 44). Молясь за обидчиков, мы уже боремся с гневом, перестаем видеть в них врагов, а начинаем осознавать, что они нуждаются в нашей молитвенной помощи. Молиться также нужно не только за обижающих нас, но и вообще о разрешении любой напряженной, немирной ситуации. В таких случаях так же просят помощи у апостола любви Иоанна Богослова. Молитвы «О примирении во вражде сущих» и «О ненавидящих и обидящих нас» есть в любом полном молитвослове.

Сергей Худиев

Почему христианин должен сохранять спокойствие и не ввязываться в ожесточенные споры

Третьим среди плодов Святого Духа у Апостола (Гал. 5:22) назван мир; и нам стоит поговорить об этом подробно, поскольку мы живем в мире, пронизанном враждой. У Отцов много говорится о том, что мир - плод смирения и послушания; и действительно, мир приходит, когда мы покоряемся нашему законному Владыке - Иисусу Христу. А это значит, что мы отвергаем притязания вражды на нашу жизнь.

Бывают грехи простые, без претензий - пьянство, обжорство, лень, раздражительность, примитивная похоть того типа, на котором наживаются поставщики порнографии. Они никогда не делают вида, что у человека есть нравственный долг им повиноваться. Обидные слабости. Бывали плакаты, высмеивающие пьяниц - но не бывает плакатов, гневно клеймящих трезвенников, которые подло уклоняются от священного долга винопития.

А вот вражда и ненависть - это грехи с претензиями. Они заявляют, что Вы обязаны им следовать, что в этом состоит Ваш нравственный долг, что предаваться им есть дело славное и великое, и уклоняясь от них, Вы делаетесь человеком, заслуживающим презрения и ненависти, нарушителем священного долга и подлым изменником.

И повиновение Христу означает, что мы отказываемся повиноваться притязаниям греха. Как говорит Апостол Павел, "Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем. Итак да не царствует грех в смертном вашем теле, чтобы вам повиноваться ему в похотях его; и не предавайте членов ваших греху в орудия неправды, но представьте себя Богу, как оживших из мертвых, и члены ваши Богу в орудия праведности" (Рим.6:11-13)

Апостол продолжает: "Неужели вы не знаете, что, кому вы отдаете себя в рабы для послушания, того вы и рабы, кому повинуетесь, или [рабы] греха к смерти, или послушания к праведности?" (Рим.6:16)

Первое, что мы делаем с враждой - это отвергаем ее притязания. Мы можем испытывать приступы гнева и враждебности по отношению к дурным людям (или тем, которых мы считаем дурными) - но оцениваем их точно также, как приступы обжорства или тяги к спиртному. Как обидные слабости, которые не имеют на нас никаких прав.

У нас есть кому повиноваться, и это Господь наш Иисус Христос. Он заповедал нам любить врагов наших - причем не только личных врагов, но, как это явствует из контекста, именно врагов Божиих, которые поносят и гонят, в всячески неправедно злословят верующих именно за имя Христово.

Христос жил в мире, где ненависти было ничуть не меньше, чем сейчас - всякому порядочному иудею вменялось в обязанность ненавидеть проклятых римских поработителей, которые терзали народ Божий, а всякому порядочному римлянину - иудейских террористов, которые вместо того, чтобы быть благодарными за мир и порядок, который поддерживала Империя, всячески старались воткнуть ей нож в спину. Разные фракции внутри иудейского народа (как и внутри Рима) также ненавидели друг друга - по самым разнообразным, поводам, которые нам сейчас кажутся либо совершенно непонятными, либо просто идиотскими. И во всех этих случаях вражда объявляла себя священным долгом.

И во всех случаях Христос отвергает ее притязания - "Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас" (Матф.5:43,44)

Владычество Христа позволяет нам сказать "нет" вражде - мы мертвы для нее, как пишет Апостол, у нее нет на нас никаких прав. То есть как это никаких? А священный долг ненавидеть врага твоего? А от него нас совершенно освобождает Христос. Враждующие на нас вознегодуют? Непременно, Христос с самого начала об этом предупреждает, в той же нагорной проповеди. Но мы не повинуемся вражде; мы свободны.

Повиновение Христу означает принятие Его целей - а Его цель состоит в спасении наших врагов, как и нас. У нас нет врагов среди людей; есть только пленники нашего врага, в спасательной операции по освобождению которых мы участвуем.

Фома, Август, 20 2014

Известная максима «любить грешника, но ненавидеть грех» нуждается в небольшой поправке: там должно стоять не противопоставление «но», а следование – «любить грешника и поэтому ненавидеть грех». Ненависть Бога по отношению ко греху (а Писание несколько раз говорит, что Бог ненавидит грех) – проявление Его любви к сотворённому им миру, который этот грех оскверняет, разрушает и уродует.

Ненависть ко греху следует из любви к творению – и к творению вообще, и к вот этому конкретному сотворённому существу. Поэтому ненависть ко греху не противостоит, а вытекает из этой любви. Грех – это то, что лишает творение жизни; то, что разрушает его жизнь здесь и отторгает от жизни вечной и блаженной.

Поэтому для того, чтобы ненавидеть грех пьянства, надо любить пьяниц, чтобы ненавидеть воровство – надо любить воров, а чтобы ненавидеть разврат – надо любить развратников. И ужасаться их греху именно потому, что он их губит. Не экономику, не нацию, не страну (хотя их тоже) – а вот именно их, людей, созданных по образу Божию, предназначенных для вечной жизни и искуплённых для этой вечной жизни драгоценной кровью нашего Спасителя.

Поэтому не надо стараться возгревать в себе ненависть ко греху – когда Вы по-настоящему полюбите людей, ненависть ко греху произойдёт сама собой. Ужас греха становится ясен на фоне того величия, той любви, той славы, к которой человек – каждый человек – призван. Вы не ужаснётесь уродству, если не знаете, что такое красота, или извращению, если не знаете, что такое норма, или неправедности вообще, если не знаете, что такое праведность.

Этот несчастный, который ищет утешения в водке или скоротечных случках по общественным туалетам, мог бы быть великим святым – сияющим существом, исполненным красоты, славы, радости и мудрости. Более того, он ещё может им стать. Этот грешник, как и другие грешники, драгоценен в очах Бога, Христос умер за него. Именно поэтому то, что он делает, так ужасно.

Родные, которые хотят помочь наркоману, ненавидят наркотики – именно потому, что они его любят и отчаянно желают спасти. Вы не можете возненавидеть грех человека, который не дорог Вам по-настоящему. Если вы ненавидите грехи людей, которых Вы не любите – это совсем не ненависть ко греху, это что-то совсем другое – чаще всего это ненависть к людям. Хулиганы, которые избивают этого же наркомана потому что «торчков надо убивать, из-за них нация вырождается», ненавидят именно человека.

Ненависть к людям может притворяться ненавистью к греху (и для дьявола особенная радость притворяться благочестивым) но это нечто прямо противоположное, и ведущее в прямо противоположном направлении. Те, кто любят бедного наркомана и пытаются спасти его от одурманивающего яда, направляются в рай; те, кто в порядке «борьбы с наркоманией» бьют его ногами – в ад.

Наше общество полно ненависти, причём эта ненависть выражает наглые претензии на то, что именно она, ненависть, есть критерий нравственности, порядочности, иногда даже благочестия. Порядочный человек – это не тот, кто выполняет свои обещания, вовремя возвращает долги и проявляет надёжность в отношениях. Это тот, кто ненавидит жуликов и воров, часто зачисляя людей в таковые просто на основании перепостов, носящихся в интернете.

Нравственный человек – это не человек добрый, честный и воздержанный, а человек, бурно выражающий ненависть к безнравственности. Лучше всего кидаться камнями, но зубовный скрежет в интернете тоже подойдёт. Благочестивый человек – это не человек, который хотя бы ходит в Церковь каждое воскресенье, а человек, бурно выражающий желание пасть порвать и моргалы выколоть всем, кто неблагочестив.

Ненависть объявляет себя нравственным долгом. Те, кто уклоняются от ненависти, совершают предательство, перебегают на сторону врага. Эта же ненависть ищет просочиться в церковные стены – тем же гопникам, которые избивают наркомана, хочется почувствовать себя Пересветом и Осляблей. И мордовать человека не просто так, безыдейно и бездуховно, а с благословения высших сил.

Как диавол обычно и делает, он предлагает и зеркальное заблуждение – такую «борьбу с ненавистью», которая представляет собой продвижение разрушительного греха, причем нередко – в дополнение к нему – и всё той же ненависти. Любое несогласие с активным навязыванием греха, или хотя бы нежелание в этом грехе соучаствовать, объявляется проявлением «ненависти». А «ненавистников», «фанатиков-изуверов» можно и должно травить, ненавидеть, избивать, и там где это возможно преследовать силами государства.

На одном англоязычном форуме мне выдали чеканную фразу: It is tolerant to hate intolerance. Ненавидеть интолерантность есть проявление толерантности. Недавнее избиение христианских проповедников на очередном «марше против ненависти» в городе Сиэттле – яркий, но не единственный пример.

Ненависть к тому, что человек (обоснованно или нет) воспринимает как зло, немедленно переходит в ненависть к людям. Ненавидеть вообще легко – как легко катиться под откос. Рай и ад – духовные реальности, но в том, что рай изображается вверху, а ад внизу, есть глубокий смысл. Мы падшие существа, гравитация греха тащит нас вниз. Чтобы обрести вечное спасение, надо задуматься над своей жизнью, над своими мыслями, словами и поступками, внимательно поразмыслить над тем, во что мы верим и почему, и что из этого следует, и как нам должно себя вести. Надо внимательно смотреть за своими порывами – не тащат ли они меня в грех.

Чтобы погибнуть, ничего этого не нужно – нужно просто бездумно следовать склонностям своей падшей природы, из которых едва ли не самая сильная – склонность ненавидеть ближнего своего. Как пели пираты в «Острове сокровищ», «пей, и дьявол доведёт тебя до конца». Поддайся ненависти – и дьявол доведёт тебя до конца ещё надёжнее.

Но любить людей очень трудно – это как карабкаться вверх по скользкому склону. Это требует покаяния, то есть признания того, что я тоже грешник. Я не тот человек, который по закону может бросить камень; я тот человек, в которого по закону можно бросить камень. Я виновен и достоин осуждения, и моя единственная надежда – в том, что за меня умер Невиновный. Но я знаю, что у меня есть надежда – Христос любит меня, и меня тоже, и не бросит. Как не бросит и других бедных грешников, если только они обратятся к Нему. Бог любит и их, и меня, и хочет привести нас к вечной радости, от которой мы раз за разом отказываемся грехом. Именно поэтому грех так ненавистен.

Как любовь в законе Божием является наивысшей добродетелью и спасает душу, так и ненависть, один из самых тяжелых грехов, губит душу. Апостол говорит, что, кто ненавидит брата своего, тот человекоубийца есть, тот пребывает в смерти, тот ненавидит Самого Бога. Загробная участь их ужасна: они будут мучиться вместе с чародеями и разбойниками, которые губят людей.

Ненависть можно излечить любовью к ближнему

Грех ненависти очень распространен, и мало людей, свободных от этого греха, как и от осуждения. Кто не стяжал истинную христианскую любовь к ближнему, тот не свободен от ненависти, только грех этот настолько мерзок, что люди сами себя стыдятся, когда он проявляется, поэтому ненависть – один из тех грехов, который тщательно скрывается от постороннего взгляда и, к сожалению, даже от самого себя. Обманывают себя, будто ненависти нет, не каются в этом грехе, поэтому грех, притаившись, живет и здравствует до времен, пока не выявится в болезненном приступе психоза. И тогда и окружающие не узнают человека, и человек сам себя не узнает: "Откуда это?.. Что со мной?"

Как с цепи срывается человек, подверженный страсти ненависти. Он подобен пьяному человеку, потерявшему здравый рассудок. Он становится невменяем. Самые грубые и жестокие слова вылетают из его уст, он готов в клочья разорвать человека, который вывел его из равновесия... В таком состоянии родители проклинают детей, дети – родителей, даже до убийства доходят.

Таких людей нельзя излечить пилюлями и микстурой. Только любовь к ближним и смирение излечивают эту болезнь, этот тяжелый душевный недуг – ненависть.

Пилюли насмешек и огорчений излечивают грех ненависти

Если нервнобольной человек пожелает излечиться от недуга своего, он должен каждый день ущемлять себя во всем и, вместо того чтобы глотать пилюли из химикатов или растений, должен проглотить пилюли насмешек, напраслины, всякого рода огорчений от каждого человека. Это тяжело... Но разве болеть легче? А самое главное: какие страшные последствия этого греха. Я взял крайность, когда грех ненависти выявляется в виде приступа, а другие виды описывать, думаю, нет необходимости. Стоит только каждому повнимательнее рассмотреть все свои действия и поступки по отношению к другим, как непременно, почти каждый, найдет в себе признаки этого греха в той или иной степени.

В ком нет любви к каждому встречному, в том живет грех ненависти, но он или ослаблен, или дремлет до случая, завуалирован, так что ни сам человек этого не замечает, если он не живет внутренней жизнью, ни окружающие не замечают этого, потому что понятие о грехе ненависти искажено почти у всех.

Злоба, ненависть и месть неразрывно связаны

Мы привыкли считать, что ненависть выявляется только в тех случаях, когда, положим, разъяренный муж в припадке ревности убивает свою жену и соперника, или отвергнутый жених, затаив злобу, тайно поджигает дом новобрачных, или обесславленный клеветой человек взаимно изрыгает хулу или клевету, тайно или явно и т. д. И если у нас нет таких проявлений, то мы считаем себя чистыми от этого греха. Но так ли это? Всем известно, что грехи – злоба, ненависть и месть – неразрывны между собой, они составляют как бы единое целое, и в ком есть злоба, т. е. раздражительность, в том, значит, есть и ненависть.

Возьму несколько примеров из благочестивой обстановки, когда мы находимся в церкви, когда у нас не должно быть и тени греха ненависти. А что мы видим? Подслеживание, подслушивание, доносы, упреки, разные язвительные слова, насмешки; иной крестится, толкая соседа; иной идет напролом и жмет так, что у бедных старушек кости трещат, не смотрит, что детей давит...

Раздражаешься? Значит, в тебе живет ненависть

В церковь вошли туристы – в сердце появляется раздражение, многие думают, а иные и говорят: «Что ходят без толку... Сами не молятся и людям мешают молиться». А ведь, откровенно говоря, кто усердно, со вниманием молится внутренне, тому никто и ничто не может помешать. На святых отцов целые полки демонов устремлялись, видимым образом, криками, страшными звуками и шумом устрашали, даже келию колебали, казалось, обрушится и насмерть задавит, и то они оставались непреклонными в молитве, им ничего не мешало. Если кому-то что-то мешает или кто раздражается, злобствует – в том есть грех ненависти.

Внутренне мы должны работать над собой в том направлении, чтобы в помыслах у нас не было разбора: каковы он, она, они. А во всех случаях надо взор свой обращать только на себя, если появилось раздражение.

Вот, например, вошли туристы во время чтения Евангелия, шаркают ногами, заглушают слова Священного Писания... Ну кому это понравится? Невольно в душе появляется недовольство... Сразу лови себя на этом. Ах, дескать, злобная душа! Тебе не нравится?.. Тебе одной надо спасаться, со всеми удобствами, а другие пускай погибают? Да? А может, именно сегодня благодать коснется души их, может быть, сегодня на сердце их падет то зернышко благочестия, которое даст плоды обильнее, чем твои. Чем ты сама-то можешь похвалиться? Что пришла в церковь? Отдохнуть! Ведь ты пришла не на подвиг, если тебе кругом все мешают, если за всеми ты все замечаешь... Ты пришла развлечься? Признайся! С ножом к горлу приступай к душе своей и не давай ей опомниться, пока не смирится; не давай ей возможности оправдаться, устрашай ее гневом Божиим, чтобы она обрела страх Божий, это неоцененное сокровище в деле спасения. Скажи ей: молчи, не укоряй вошедших, потому что твое слово может оказаться соблазном для них, и ты можешь оказаться причиной их погибели... Не избежишь и ты этой участи, если это случится.

Действительно, сколько, оказывается, мы душ губим своим соблазнительным поведением, соблазнительным словом! Хоть бы в том только, что наводим на грех осуждения, не говоря о прочем. А кто по-настоящему, осознанно, со всею искренностью кается в этом грехе?

И вот когда ты станешь столь тщательно разбирать каждый свой шаг, каждое слово, тогда тебе не понадобятся доказательства того, что почти каждая душа, за исключением смиренных, одержима страстью ненависти в той или иной степени.

Как все добродетели в виде лучей исходят от одного центра – любви, так множество грехов исходят от одного центра – ненависти.

Схиигумен Савва (Остапенко), сайт www.krest.kz

Святые отцы о ненависти

Кто ненавидит брата своего, тот пребывает в смерти (прп. Ефрем Сирин ).

...Ненависть от раздражительности, раздражительность от гордости, гордость от тщеславия, тщеславие от неверия, неверие от жестокосердия, жестокосердие от нерадения, нерадение от разленения, разленение от уныния, уныние от нетерпеливости, нетерпеливость от сластолюбия... (прп. Макарий Египетский ).

Такова ненависть: не терпит благодушно счастья других; благоденствие ближнего считает за собственное несчастие и изнывает, смотря на блага ближнего (свт. Иоанн Златоуст ).

Если нам поведано любить врагов, а мы ненавидим и любящих нас, то какому подвергнемся наказанию? (свт. Иоанн Златоуст ).

Какое жалкое состояние – платить ненавистью за ненависть и обидою за обиду. Что, если враг сильнее тебя? К чему тогда послужит твоя любомстительность? Разве к ускорению твоей погибели? И при равных силах чего ожидать, если не взаимного падения и бедствия? Наконец, хотя бы он был и не в состоянии противостоять тебе... А терзающие заботы, а ухищрения, а, наконец, самые удачи, сопровождаемые самыми великими угрызениями совести, а иногда всеобщим презрением? Ах, сколько терзаний для сердца ненавидящего – оно есть ад на земле, пламя геенское (свт. Филарет Московский ).

Вражду надлежит писать на воде, чтобы скорее исчезала, а дружбу – на меди, чтобы навсегда соблюдалась твёрдою и непременною. А если вопреки сему поступает... находящийся с тобою в ссоре, то пусть не смущает тебя это, потому что не повредит твоим венцам. И нам заповедано не то, чтобы не быть в ненависти у других (сие не от нас зависит, и святые возбуждали к себе ненависть); а напротив того, чтобы не иметь ненависти к людям, ненавидеть же в них порок (прп. Исидор Пелусиот ).

Случилось тебе искушение со стороны брата и огорчение довело тебя до ненависти, не будь побежден ненавистью, но победи ненависть любовью. Победить же ее можешь так: искренно молясь о нем Богу, приемля приносимое от брата извинение, или сам себя врачуя извинением его, поставив самого себя виновником искушения и положив терпеть, пока пройдет облако (прп. Максим Исповедник ).

Будем убегать ненависти и распрей. Кто находится в дружбе с зараженным ненавистию и сварливым, тот находится в дружбе с хищным зверем. Доверяющий себя зверю безопаснее того, кто доверяет себя сварливому и зараженному ненавистию. Не отвращающийся от сварливости и не гнушающийся ею не пощадит никого из человеков, ниже друзей своих (прп. Антоний Великий ).

Анатомия ненависти глазами писателей

Ненависть – ужасное чувство. Мы прикованы к объекту нашей ненависти, словно больны им, мы не желаем видеть его, но не раньше, чем тот заплатит за все, что сделал, или, как нам кажется, сделал. Ненависть делает нас своими заложниками и, подобно раковой опухоли, превращает здоровые клетки в больные, те начинают множиться и уничтожают все, что мешает им разрастаться и дальше (Бланка Бускетс "Свитер" ).

Самое дорогостоящее чувство – не любовь. А ненависть. Потому что она съедает тебя изнутри и выжигает, а потом убивает (Лорел Гамильтон "Жертва всесожжения" ).

Ненависть почти всегда, так или иначе, вырастает из страха (Лорел Гамильтон "Смеющийся труп" ).

Природа заполняет пустоту любовью; ум нередко прибегает для этого к ненависти. Ненависть дает ему пищу. Существует ненависть ради ненависти; искусство ради искусства более свойственно натуре человека, чем принято думать. Люди ненавидят. Надо же что-нибудь делать. Беспричинная ненависть ужасна. Это ненависть, которая находит удовлетворение в самой себе (Виктор Гюго "Человек, который смеется" ).

Мы испытываем настоятельную потребность ненавидеть кого-то из тех, кого знаем, но не находим для этого повода; но с течением времени обязательно найдется предлог – любой предлог, – позволяющий нам преувеличить причину и корни старой, застарелой ненависти, которая была всегда. С самого начала (Пабло де Сантис "Язык ада" ).

Но влюбиться не значит любить. Влюбиться можно и ненавидя (Федор Достоевский "Братья Карамазовы").

По-настоящему ненавидеть можно, наверное, лишь то, что когда-то любил и все еще любишь, хоть и отрицаешь это (К. Лоренц "Агрессия" ).

Когда так страстно ненавидят, это значит, что ненавидят что-то в себе самих (Ивлин Во "Возвращение в Брайдсхед" ).

Кого видишь своими глазами, труднее ненавидеть, чем того, кого воображаешь (Грэм Грин "Десятый" ).

Наконец он видит меня такой, какая я есть. Грубая. Недоверчивая. Эгоистичная. Смертельно опасная. И я ненавижу его за это (Сьюзен Коллинз "Сойка-пересмешница" ).

Знаешь ли ты, Намима, какое самое неуправляемое чувство в человеке? О да, это ненависть. Если зажегся в твоей душе огонь ненависти, то не будет тебе покоя, пока не сгорит зола ненависти дотла (Нацуо Кирино "Хроники богини" ).

Не отвечайте ненавистью на ненависть. Ненависть – тягостное чувство, нагоняющее тоску, а подчас приводящее в ярость. Если человек сгоряча поверил гадостям, которые ему о вас наговорили, и позволил себе судить о вас по слухам, следует ли вам быть таким же легковерным и поспешным в выводах? Если вы решите отомстить, это вызовет ярость вашего врага, и так без конца; вражда отравит вам жизнь. Перед вами два пути. Если вас оболгали, сделайте хоть одну попытку рассеять недоразумение. Пусть на помощь придут общие друзья. Не будьте злопамятны: кто прошлое помянет... В этом случае не стоит прибегать к прямому объяснению, чтобы не поссориться снова. Пожмите друг другу руки и забудьте о том, что было. Я знаю прочные дружбы, построенные на обломках былых обид. Прощать надо молча – иначе какое же это прощение (Андре Моруа "Открытое письмо молодому человеку о науке жить" ).